Вряд ли нам по душе краснобаев враньё,
Все мы собственной правдой богаты,
И, как истину, мнение сеем своё,
Объявляя согласного братом.
В несогласных же видим заклятых врагов,
Острословием их поражая.
Не достичь нашей мысли чужих берегов,
Недоступна нам совесть чужая.
До чего ж неудобна чужая душа.
Бей по ней из тяжёлых орудий!
Краснобаи же властвуют, мир наш круша,
Со стеклянными взглядами судей.
Времена инквизиции вновь на дворе,
С фонарей уже петли повисли,
И опять кто-то будет гореть на костре
За свои непродажные мысли.
Архив рубрики: Совесть
ПРО ГАВРИЛУ, КАРАВАНЫ И КОНЦЕССИЮ
Олимпиада? Что ж с того,
Мы улыбаемся и машем,
Поскольку стало воровство
Национальным спортом нашим.
**********************************
Служил Гаврила в ГКБ
На главной должности по штату.
Чужого он не брал себе:
Гаврила не был вороватым.
Но мимо ГКБ его
Шли караваны с нефтегазом…
Не знал Гаврила одного,
Что деньги — страшная зараза!..
А караваны шли и шли,
И путь их был кривым и шалым.
Они бы напрямик могли,
Вот только ГКБ мешала!
Что ж, караванщики пошли
К Гавриле (не судите строго!),
И много денег принесли,
Чтобы расчистил он дорогу.
Не знал Гаврила, что нельзя
Дары принять — за это судят.
Он всё из вежливости взял.
(Он просто так помог бы людям!)
Короче, года не прошло,
Как ГКБ с землёй сравняли.
Зато дорога — как стекло! —
Всё остальное не фигня ли?
И попрошу не думать вас,
Что безработным стал Гаврила, —
Он в той же должности сейчас,
Лишь номер ГКБ сменила.
********************************
Поскольку близится финал,
Прошу вас, будьте беспристрастны:
Гаврила многого не знал,
Но человек-то он прекрасный!
НЕ ПОТЕРЯТЬ…
Не потерять способность удивляться,
Не разучиться чувствовать враньё,
Не погасить любовь и жалость к слабым,
Не разменять себя на суету.
Легко сказать. Не просто сделать сутью.
АНЕСТЕЗИЯ
Всё больше с алкоголем я на «ты».
Не водка, нет, но пиво и вино
Приносят облегченье пустоты
И сладостный обман — «мне всё равно».
Осознаю бессмысленность и вред,
Но загнанной лошадке наплевать,
Утешиться ли дымом сигарет,
Поверить ли в красивые слова…
Сон разума чудовищ не родит.
Чудовищ мне хватает наяву.
Когда не видно света впереди,
Стань светом сам. Вот этим и живу.
И, чтобы раньше времени огонь
Не выдохся от снега и дождя,
Я лью в спиртовку-душу алкоголь,
Чтобы гореть, сгорая, не чадя.
МОЛИТВА
Мне научиться бы смирять свой гордый нрав,
Молчать и слушать, не вступать в пустые споры,
Не сожалеть о безвозвратности «вчера»
И не планировать назавтра сдвинуть горы…
Наделав глупости, не сожалеть потом.
Не быть заложницей чужих расхожих мнений.
Давать просящему, не думая о том,
Что он в нужде живёт от глупости и лени.
Не зарекаться от сумы и от тюрьмы,
Не осуждать других, не тщиться самоедством,
Не балансировать на грани светотьмы
И жизни радоваться искренне, как в детстве.
Мне научиться бы прощать и доверять,
Не превращать свою любовь в вознагражденье
И не сердиться на листки календаря
За неизбежное финала приближенье…
Мне осознать бы и понять, что всё не зря…
УЛЫБАЕМСЯ И МАШЕМ
Светя другим, сгораем день за днём.
Сгорая, улыбаемся и машем.
А вы к нам — с глупым зипповским огнём,
Как к факелу халтурному с «Красмаша».
СТРУНЫ
В «Гнезде», где воздух, песнями намоленный,
Хранит тепло священных голосов,
Так сладко слушать Веронику Долину,
Забыв о беге суетных часов.
Её гитара, формы негитарственной,
Переплетаясь, с голосом, звучит.
А зал внимает ей, простой и царственной,
Смеётся с ней, и плачет, и молчит.
Её стихи, прочитаны, пропеты ли,
Полны печали, нежности, любви…
Её вопросы не грешат ответами,
В них дышит жизнь — послушай, улови.
Бег тонких пальцев… Взгляд, слегка растерянный…
И, как струна, тонка надежды нить…
Мы все ни в чём сегодня не уверены,
Но может Слово мир переменить.
ПЕСНЯ
То падают «Протоны», то факел не горит,
Автобусы взрываются с домами…
А вы с сети зависли с зари и до зари,
Бесплотными и сонными умами.
Ничто не покачнётся, не дрогнет до поры,
Покуда крик ваш всем не станет слышен.
Кому-то очень надо, чтоб, выпустив пары,
По норам вы попрятались как мыши.
А кто-то жмёт на кнопки, считает голоса,
В грязь втаптывает вашу жизнь и имя.
Так разорвите сети, хотя б на полчаса,
И станьте человеками живыми.
История, как книга, зияет позади,
А мы бежим, закрыв глаза, по кругу.
Ах, чтоб потом не плакать — «ну что я мог один?», —
Успейте ощутить тепло друг друга.
ДОЧЬ
Война, война… Как сочную еду
Жевала ты людей. Их тихий ропот
Не слышен ни в раю был, ни в аду,
И умирала старая Европа.
Не потому, что рушилась она,
Средневеково-каменно-седая,
А потому, что подлая война
Гурманствовала, лучших поедая.
Французский лётчик улетает в ночь…
Он не вернётся. И земля смирится.
А у него могла б родиться дочь,
Сестра родная Маленького Принца…
Немецкий врач в горящий Сталинград
Вошёл и понял, что вина бездонна,
И осознал, что нет пути назад,
Рисуя «Сталинградскую мадонну».
И в двадцать два с седою головой
Советсткий паренёк вошёл в столицу,
Израненный вернулся, но живой.
Вернулся, чтобы я могла родиться.
Он выжил, чтобы у меня внутри
Продолжилась их жизнь, их кровь, их повесть —
Курт Ройбер… Антуан Экзюпери…
Мой Папа… Вы — отцы мои и совесть.
ЦЕНА
Зря, умники, жить учите меня.
Нет, вам не убедить блондинку-дуру,
Что в нашей жизни надо охранять
Одну лишь ценность — собственную шкуру.
Вы думаете: завтра — хоть потоп.
Пусть мир пылает, — ваша хата с краю.
Вы почему-то веруете в то,
Что в крайних хатах люди не сгорают.
Вы говорите — есть у всех цена.
Ну что ж, и я готова продаваться.
Моя цена — мой дом, моя страна,
Моя планета. Будем торговаться?
МИССИЯ
В России быть врачом — не божий дар,
а данное по жизни испытанье.
Нам отвечать ударом на удар
не позволяет этика призванья.
Стреляйте в нас. Пинайте. Так легко
бить тех, кто никогда вам не ответит.
Мы много знаем, мыслим широко,
но перед вами мы слабы, как дети.
Законы заточите против нас.
Науськайте толпу: пусть нас осудит.
Мы смертны. Нас всё меньше. Грянет час —
Вы станете нас звать. Но нас не будет.
HOMO SAPIENS…
Так мы называем свой вид.
Но что есть
разум?
Имеющиеся определения
не устраивают.
Попробую дать своё.
Итак.
Разум — это
способность
анализировать прошлое,
адекватно оценивать настоящее,
просчитывать вероятные варианты будущего
и нести ответственность
за каждое
своё
действие
в прошлом,
настоящем
и будущем
перед
Мирозданием.
Но
если
это определение
верно,
то можно ли
отнести нас
к означенному виду?
ПРОРОК. XXI ВЕК.
Пророк ты мой, пророк,
Сутулый, бородатый,
Жар-птицыно перо
Тебе далось когда-то,
Но огненным словам
Не место на бумаге…
Горячим головам
Не занимать отваги!
А ты и впрямь решил,
Что будет всё как в сказке?
Посмейся от души
Над собственным фиаско!
О правде не радей:
Король остался голым.
Жги, жги сердца людей
Неправильным глаголом!
ОГЛЯНИСЬ
Не зная сомнений, живем сгоряча.
Покуда мы молоды — рубим с плеча
И верим: нас просто понять не хотят:
Где лес вырубают, там щепки летят.
Но горько бывает, взлетев до небес,
Увидеть повсюду порубленный лес.
Когда мне было 15…
Мы все бояться стали доброты,
Как слабости, которой нету места
В мельканье торопливом жизни тесной,
Исполненной душевной пустоты.
Зачем мы убегаем от себя,
Упрямо никого не понимаем ?
Страдая, ненавидя и любя,
Мы маску равнодушья не снимаем.
Давайте вместе вырвемся из тьмы,
Порывы и желанья не скрывая,
Чтоб не сказал никто, что жили мы,
За сдержанность бездушье выдавая.
ОСЕНЬ. ОТДЕЛЕНИЕ РЕАНИМАЦИИ.
Серое небо. Белые стены.
Корни деревьев — старые вены.
Мертвые листья. Голые сучья.
Лапы вороны — черные крючья.
Помню, что было. Знаю, что будет.
Было — любила. Будет — забудет.
Будет палата, белые стены,
Красные точки в коже над веной.
Будет дорога ранней весной…
Нет, будет раньше. Это за мной.