Где-то, в безвременьи затерявшись,
В старых рисунках и древних книгах,
Выгнувшись аркой, стоит, напрягшись,
Мира основа и жизни лига.

Те, кто оправдывает собою
Всю нашу подлость, жестокость, дурость,
Кто нас великой казнит любовью
За теломбелость и каломбурость.

В них, как великая очевидность,
Сосредоточены наши силы.
Девочка Жанна, мне так обидно,
Что не меня ты помочь просила…

Таинства таяли, жизнь вертела
Мозг человека, сырой и дряблый…
Сэр Исаак! Мне бы так хотелось
С Вами понять суть паденья яблок.

Мне бы с гитарой туда, где барды…
К Пушкину — косенькою мадонной…
Мне бы Джокондою к Леонардо!
В звёздный колодец времён бездонный,

Жить по законам римского права —
Демократично и справедливо.
Как они были сильны и правы!
Как мы зашорены и сопливы…

Мир деградантов и вырожденцев
Лжив, вороват и змеино-гибок.
Племени каиновых младенцев
Бог не прощает своих ошибок.

Лишь иногда, подразнить нас чтобы,
В дикость и глушь, например, в Россию,
Бог из бездонной своей утробы,
Шлёт, чтоб унизить нас всех, Мессию.

Чтобы почуяли, что имели,
Что потеряли, чего лишились,
Чтоб о прощеньи мечтать не смели,
Чтобы в грязи своей мельтишились,

Чтобы тела в ненадёжной коже
Мучились, ныли, блудили, жрали…
Мы — гладиаторы в цирке божьем,
Души, летящие по спирали.

Но, вопреки неизбежной смерти,
Мы одержимы разгадкой смысла
Этой бессмысленной круговерти,
Этой бессмертной, как время, мысли.

В старых рисунках и древних книгах
Жизни законы стоят столпами.
Свято храня бесконечность мига,
Свита двойною спиралью память.

Неповторяемость повторений —
Мудрых, великих, пустых и лживых…
Где-то в четвёртом из измерений
Мы навсегда остаёмся живы.