За неимением аргументов,
Он матерился и бил в ответ.
Так отражал высоту момента
Его ментовский менталитет.
Архив рубрики: Разное
…
Фантазий полёт высок,
Но лень ставить ногу в стремя.
А кровь нашей жизни — время —
Течёт и течёт в песок…
На Голливудском бульваре…
На Голливудском бульваре,
там, где автографы звёзд,
медленно мы бродили,
вчитываясь в имена.
В каменных отпечатках
запечатлелся момент
тёплого прикосновенья
их знаменитых рук…
Гид говорил уныло
свой неизменный текст,
люди свои ладони
вкладывали в бетон,
в твёрдые отпечатки
некогда мягких рук.
Вдруг голос гида дрогнул —
гид говорил о Ней:
«Это звезда особой
яркости, господа.
Имя ей — Мэри Пикфорд.
Прелесть, что за звезда!
Вот след её ладони,
дивный, крошечный след.
Женщин, кому он впору,
Больше на свете нет.»
Дамы из нашей группы
Ринулись примерять,
Но не смогли ладони
втиснуть в изящный след.
Я подошла последней:
«Здравствуй, Мэри, я здесь»,
и протянула руку,
и словно мягкий пух,
каменный отпечаток
принял мою ладонь.
Сказка про Синдереллу…
Тайный, заветный смысл.
РАЗГОВОР С ЛЕНТОЙ
Лента фейсбуковская, спасибо,
жёвто-блокитная, триколорная,
красная, пёстрая… Все мы либо
белое видеть хотим, либо чёрное.
Все мы дальтоники. Даже круче —
слепо-глухо-немые странники.
Мы заплутали. Как дождь из тучи,
бьёт нас враньё, аж мокры подштаники.
Мы кулаками друг друга месим,
криков не слышим и лиц не видим.
Опустошённые жаждой мести,
страстно, до трепета, ненавидим.
Ни под каким не хожу я флагом
и не сливаюсь с газетным воем.
Там, где убийство считают благом,
я не могу кивать головою.
Пусть я наивна, глупа. Так что же?
Просто покиньте мою френдленту.
Да, милосердие мне дороже
всех ваших правильных аргументов.
Лента фейсбуковская, спасибо,
за испытание думой чёрной,
за осознание страшной силы,
нас превращающей в обречённых
на нелюбовь, непрощенье, злобу,
на отторженье друзей вчерашних.
Я помолюсь, не случился чтобы
ядерный взрыв Вавилонской башни.
ЗАПОВЕДЬ
Не по страху и доброте,
А по зову души и тела —
Сколько надо прожить смертей,
Чтобы больше мстить не хотелось?
Май. Ваганьковское. Цветы.
Обелиски и монументы.
Разбросали руки кресты
В чёрно-рыжих победных лентах.
Каждый встретит последний час,
Страшный, тихий или счастливый…
Но когда убивают нас,
Это слишком несправедливо.
Как тебе объяснить, скажи,
Неосмысленную банальность? —
Осознание слова «жизнь»
Как «бесценность и уникальность».
То, что думаю я, грешно.
Но, чтоб счастливы были люди,
Все бы заповеди к одной
Я свела. Так надёжней будет.
Размахнись и скрижаль разбей.
Пусть одно будет непреложно —
Заповедное «НЕ УБЕЙ».
Остальное исправить можно.
ФРЕНД-ЛИСТ
Я старательно разбираю,
«Who is who» в моём френд-листе.
Абсолютно чужих — стираю
Виртуально, по доброте.
Есть любимые, есть герои…
Несогласные, мудрецы…
Важно то, что одной мы крови.
Не злодеи. Не подлецы.
Есть трудяги, есть резонёры…
Кто-то умник, а кто-то шут…
Споры — это всего лишь споры.
Не воюйте, я вас прошу.
Не старайтесь больней ударить
Тех, кто мыслит не так, как вы.
Смысл продажные СМИ пиарить
Вместо собственной головы?
Пейте липовый чай с вареньем,
Подбирайте к шляпе пальто…
Вы имеете точку зренья?
Точка — это почти ничто.
Что с уверенными бодаться? —
Вам, всезнайкам, не прекословь!
Сомневайтесь. И вам воздастся.
По сомнениям. За любовь.
СЕТИ
— Мама, а что такое «виртуальные сети»?
— Сети? Как бы тебе объяснить, малыш…
СЕТИ
Явились в мир пророки виртуальные,
Презревшие реальность бытия,
Словили души в сети социальные,
Сплетённые из правды и вранья.
Никто не знает, что ты в жизни делаешь,
Ты сам — своим фантазиям под стать.
Принарядись для всех в одежды белые,
Чтоб новым белым клоуном предстать.
Торжественное самолюбование,
Могильный запах личной правоты,
Злокачественное образование
Ущербной, нереальной красоты.
Пиши себе, без знаков препинания,
С бесстрастным выражением лица,
Попретендуй на высшее признание,
Без знания, как пишут «-ться» и «-тся».
Путь в ад проложен нам пучком протоновым,
Сквозь истины, где «всё» есть «ничего»,
От яблока эдемова — к ньютонову
И к яблоку айпада моего.
СОН. Молитва.
В уютном летнем маленьком кафе
Уснул малыш, сморённый свежим ветром.
Пасхальный день… Звон синих небосфер…
Цветов весенних красочные метры…
Он спит… И в Ботаническом саду,
Пропитанном весенним ароматом,
У праздничного неба на виду,
Растёт во сне. Чтоб вырасти солдатом…
И я молюсь, чтоб никогда, нигде
Не встретил он жестокости и злобы,
Чтоб никогда не убивал людей,
Чтоб вырос Человеком… Чтобы… Чтобы…
ДИТЯ. «Не судите…»
15 лет. Восьмой-девятый класс
По нашим меркам школьно-социальным.
15 лет. А если спросят Вас —
Оно нормально или не нормально —
Беременеть, рожать в 15 лет?
И общество осудит, и родные,
И нет спасенья и прощенья нет…
Но были, были времена иные:
15 лет. Не скрыться от судьбы,
И надо путь пройти свой неминучий,
Но целый мир, поднявшись на дыбы,
Навис над головою черной тучей!
15 лет. Благословенья нет.
Иль есть оно. Но тяжкое, как бремя…
В 15 лет
Произвела на свет
Своё дитя
Мария
В Вифлееме.
БЛАГОВЕСТ
Сегодня в полночь возвратится к людям Он,
И поплывёт над миром колокольный звон,
И понесёт по-над Землёй благую весть —
Бессмертна Истина, и Воскресенье есть!
Огонь с небес на Пасху сходит, как всегда,
А на востоке разгорается звезда.
Как в колыбели, в лоне лучшей из планет,
Уснём, уверовав, что смерти больше нет.
Пусть будет вера, хоть с горчичное зерно,
Да будет сердце этой верой спасено!
Чтобы душа твоя любила и жила,
Смотри на небо и звони в колокола!
БАННОЕ
Высокопарность очень хороша —
Напарившись, легко парит душа,
И с лёгким паром, радостью дыша,
Летит над миром, как воздушный шар!
Пари, высокопарная, пари
Над Римом, над Москвой и над Пари…
Согласны все, могу держать пари,
Летать — прекрасно, что ни говори!
Миру — Рим
Рим располагает к размышлениям
О великой силе красоты,
О заветах бренным поколениям,
Рвущимся из плена суеты.
Их руками, смертно-непокорными,
Строился мучительно-легко
Вечный город, истиною вскормленный,
Как младенец волчьим молоком.
Жизни их рисунком гобеленовым
В римскую историю вплелись…
Эй! Смогли бы выйти на арену Вы,
Презирая смерть в борьбе за жизнь?
Эй! А как насчёт всю жизнь горбатиться,
Складывая в стены кирпичи?
Как насчёт здоровьем порастратиться,
Добывая к Вечности ключи?
Нам ли обсуждать эпоху Цезарей,
Пленникам икеевских квартир?
Нам ли, своре жадных слабых бездарей,
Рассуждать о том, как создан мир?
Нам ли, крепко к гаджетам привинченным,
Ощущать, как прошлое в себе,
Рафаелей заодно с Давинчами,
Всяких Микельанджел и т.д.
Нам ли?.. Нам! Чтоб жизнь была осмыслена,
Не пишите с чистого листа.
Пейте Рим, источник вечной истины, —
Смертно всё. Бессмертна красота.
СНЕГУРОЧКА
Люблю. И мне в награду эта ночь,
И этот день, и свет до боли резкий.
Люблю. И повторяется точь-в-точь
Внезапный снег и этот день апрельский.
Мир тает, задыхаясь от весны,
И рушится, и ввысь несётся снова,
И через напряженье тишины
Сверкают искры шёпотного слова.
И я — зима. Мне кажется, я сплю.
Но где-то Лель на дудочке взыграет,
И я проснусь. Я есть. И я люблю.
Я не умру. Любовь не умирает.
ПЕСНЯ О ПУЗЫРЕ
Он не дурак,
твой милый враг,
он улыбается беспечно,
но все мосты,
что строил ты,
взрывать он будет бесконечно.
Он злобно мстит,
он не простит
того, что ты увидел ясно, —
как стал простой
пузырь пустой
надутой сущностью прекрасной.
Он дилетант.
Его талант —
судить о многом понемножку.
Служа словам,
по головам
он проложил свою дорожку.
Его контент —
чужой патент,
чужие мысли и идеи,
Но он эксперт,
он экстраверт,
он говорит почти о деле.
Пусть так, прости,
держись пути,
чини разбитую дорогу.
Все пузыри
пусты внутри,
Но если лопнут, шуму много!
ПРО ГРАНИЦЫ
Люди планету делят
на города и страны,
чертят на белых картах
чёрную сеть границ.
В бой за чужие цели
топают ветераны,
внуки героев Спарты,
дети степных орлиц.
Бьются они друг с другом,
через века сражаясь,
жизни свои бросают
в чёрный костёр войны.
За пограничным кругом
новых солдат рожают,
летописи кропают,
путая явь и сны.
Нашинковали землю,
выстроили заборы,
будто земля кому-то
может принадлежать.
Крепости, замки, кремли,
Поналепили, воры,
чтоб после новой смуты
в этой земле лежать.
Из головы лукавой,
всех обманув на свете,
выдумали скрижали,
и удивился Бог:
«Что это за канавы
вы понарыли, дети?
Разве вам разрешали
резать чужой пирог?»
НАМ, ДОВЕРЧИВЫМ ИСКАТЕЛЯМ ИСТИНЫ, ПОСВЯЩАЕТСЯ
Всё больше розовой вокруг сопливости,
упрёков в анти-
патриотизме.
Всё больше веруем, что справедливости
на век наш хватит
в грядущей жизни.
Всё жаждем правды мы, той, что украдена.
Враньё нас гложет,
а нам всё мало.
Не дышит Истина, смертельно ранена, —
в сраженьи с Ложью
бесславно пала.
А мы всё тянемся ростками хилыми
к потокам знаний,
где ждёт прозренье:
Особо умных протыкают вилами,
в знак пониманья
и примиренья.
В слезливой луже вы теперь валяетесь.
За вас в ответе
чужая воля.
Напрасно жертвами вы представляетесь,
всем агнцам светит
баранья доля.
Да-с, виртуальные эксперты-критики,
чей разум в лени,
почил, как в розах,
Патанатомия любой политики —
власть, ложь и деньги.
В смертельных дозах.
ПОДСНЕЖНИК
Моя подруга, с тонким чувством такта,
Мне объясняла, тихо и тепло:
«Историю волнуют только факты,
Что именно, когда произошло.
Сама, подумай, что народу надо? —
Чтоб пафос был, и зрелища, и хлеб.
Вернули Крым! Прошла Олимпиада!
Народ ликует, он навеселе.
СМИ грамотно играют на контрастах
И массово, на то они и СМИ,
А мрачные идеи либерастов
Не популярны. Это хоть пойми.
Ты не лукавишь. Ты живёшь, как дышишь.
Работа есть, и деньги, и почёт.
Я объясняю, только ты не слышишь, —
Не надо лезть туда, где горячо.
Протест ваш ничего не переменит.
Всё это было. Всё, как мир, старо.
А, кстати, помнишь, как убили Меня? —
С размаху по затылку топором…»
Она меня пугала, убеждала,
Будила мысли в глупой голове…
А март отогревал росточек малый
Подснежника в оттаявшей траве.
ВАШЕ МНЕНИЕ ОЧЕНЬ ВАЖНО ДЛЯ НАС
Мы вам безмерно, искренне рады!
Вы говорите, мы будем внимать —
Мнения нашего электората
Мы как лекарство хотим принимать.
Мы никого не подвергнем гонениям,
Вы не согласны? В том наша вина!
Помните, знайте, что ваше мнение
Первостепенно важно для нас!
Главное, вы не стесняйтесь, пожалуйста,
Всё говорите нам прямо в лицо.
Если вас кто-то обидел – жалуйтесь!
Мы покараем ужо подлецов!
СМИ подчиним мы проблемам вашим,
Мнения ваши как воздух важны!
Мы ради вас ежедневно пашем,
Модернизируя деньги страны.
Мы не способны на профанации.
Преданы правде наши умы.
Вам ли бояться реорганизации,
Если процесс возглавляем мы?!
Будьте спокойны, мы всё устроим.
Вот и реформы уже начались.
Будете вякать – в момент зароем.
Суки, откуда вы все взялись?!
Выстрелим в спину, швырнём на колени,
Кляп вам засунем. Но в этот час
Помните, знайте, что ваше мнение
Важно, ну очень важно для нас!
ЖИРАФ И ВСЕ-ВСЕ-ВСЕ
«Ему грациозная стройность и нега дана,
И шкуру его украшает волшебный узор,
С которым равняться осмелится только луна,
Дробясь и качаясь на влаге широких озер.»
(Николай Гумилёв. «Жираф»)
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Шкуру с волшебным узором
И мясо, конечно,
Хищникам бросили в клетку.
А кровь-то — рекою…
Смерть лицезрел целый город.
Страсть к зрелищам вечна.
Это убийство, мой детка,
Так надо. Спокойно.
Норок коричневых сотня,
Сто быстрых мгновений,
Жертвенной шубкою ляжет,
Что страстно сомну я…
Ах, как ты бледен сегодня,
Мой маленький гений!
Хочешь котлетку говяжью?
А может, свиную?
Видишь, как факел над Сочи
Огнём полыхает?
Город прекрасен и чист,
Ни бомжа, ни бродяжки —
Можешь гулять, где захочешь.
Вдали затихает
Болью наполненный визг
Недобитой дворняжки.
ИСТОРИЯ ДИЛЕТАНТИЗМА В РОССИИ
Этот мир, обитель горя,
Сотворённый дилетантом,
Восхитителен и странен,
Чьей-то воле вопреки.
«Над седой равниной моря»
Дилетант раскинул фанты,
И случились в океане
Острова-материки…
Шулер-бог, игрок усердный,
Карт краплёную колоду
Окропит невинной кровью
И разложит пред собой.
Дилетант немилосердный,
Он наврёт нам про свободу,
Назовёт себя «любовью»
И прикинется судьбой.
Встаньте в очередь, инфанты,
Падишахи, королевы,
Вам достанется по праву
Лоскуток правдивой лжи.
Бог раздаривает фанты:
Меж Европой (той, что слева)
И Японией (что справа)
Наша Родина лежит.
Справедливости во имя
Офицеры-протестанты
На Сенатской попытались
Совершить переворот.
Не пойдёт никто за ними.
Золотые аксельбанты
В зимнем Питере остались.
Пей и радуйся, народ!
Уж пора привыкнуть, что ли, —
Нами правят дилетанты.
Славный повод для веселья:
Сволочь, вор, а всё же свой!
Не нужны толпе ни воля,
Ни герои, ни таланты.
Голова болит с похмелья,
Ну да ладно, не впервой!