Ковёрный

Шапку с бубенцами не снимая,гавайи
выиграв шутейные бои,
я, к груди ладони прижимая,
кланяюсь вам, зрители мои.

С цирковой арены, как из плена,
мне не убежать. Ну что же, пусть.
Красный рот с улыбкой Гуинплена
утаит непрошенную грусть.

Вас за равнодушие прощая,
хохочу, превозмогая боль,
и лицо к трибунам обращаю
белое и горькое, как соль.

Холодно

Что ни день, то в никудаладошки
убегает, исчезает…
Вифлеемская звезда
В чёрных тучах замерзает.

Осень. Замыкает круг
долгой ночи неизбежность.
Остывает на ветру
нерастраченная нежность.

Чистой девочке-весне
снятся травы луговые…
Прозвоните обо мне,
колокольчики живые.

Ах, до дождиков грибных
бесконечность, бесконечность,
как рукою до луны,
как уснуть и кануть в вечность…

К Эсмеральде

Полюби, полюби Квазимодо!скамья
Разгляди, осторожно дыша,
Как внутри оболочки урода
Золотая трепещет душа.

Жаль, что душу рукою не тронешь,
Не обнимешь… Такая напасть…
Лишь в глазах — её зеркале — тонешь.
В зазеркалье, увы, не попасть.

Квазимодо в холодной постели
Засыпает, вздохнув тяжело…
А душе в исковерканном теле
Так привольно, легко и тепло!

Воспылай ей навстречу свеченьем
Золотого огня своего,
Не из жалости — из восхищенья.
И не требуй в ответ ничего.

Зря молю — всё равно не полюбишь.
Тело — суть, а душа — лишь мираж.
И себя понапрасну погубишь,
И ему облегченья не дашь.

Мишурой наслаждается мода.
В суете гаснут души, скорбя…
Полюби, полюби Квазимодо!
Полюби, как он любит тебя.

БЕЗВРЕМЕНЬЕ

Тонет мир в безвременье лжи…часы спираль
Жёлтых фонарей миражи…
Сколько в кулаке не держи,
Утекает жизнь…

Вечные сомненья врача…
Тише, не руби сгоряча…
Лишь в часах минуты стучат…
А друзья молчат.

Что же ты смеёшься, маня
Из позавчерашнего дня?
Сохрани чуть-чуть для меня
Своего огня.

Я тебя по-прежнему жду
На скамейке в нашем саду…
Я к тебе сама не приду
На свою беду…

Как же это было давно…
Верно, всё ужасно смешно.
Птицей разобьюсь об окно.
Ну да, всё равно…

ЗЕРКАЛО НОЯБРЯ

Температура нулевая.зеркало
Ноябрьского шоссе стрела.
Пыль бьётся снежно-дождевая
О стёкла и о зеркала.
Опять, простившись с дорогими,
Я одинока и слаба…
Извечно-русское предзимье…
Как настроенье. Как судьба.

ПРОТЯГИВАЮ РУКИ…

Протягиваю руки. Снова, снова…solnechnyiy-zaychik.jpg
Я верю делу. Я не верю слову.
Но сколько не пытаюсь, не могу я
Себя заставить жизнь прожить другую,

Где предавать любимых невозможно,
Где все друзья, как я сама, надёжны,
Где сказанное сделанного стоит,
Где человек доверия достоин.

Мне хочется, чтоб так оно и было,
Чтоб верила не зря, не зря любила.
И чью-то ложь, как правду, вновь беру я…
А Салтыков-Щедрин шепнёт: «Воруют…»

РАЗГОВОР С ГУГЛОМ

Через голову день вчерашнийлюбовь о
Снять, как свитер, и бросить в угол.
Мне не холодно. И не страшно.
Ты меня не забудешь, Googl?

Если завтра я вдруг исчезну,
И напишут во всех газетах,
Что искать меня бесполезно,
Постарайся не верить в это.

Пусть молчит телефон мобильный,
Пусть добраться ко мне не просто,
Ты ищи. Я могу быть сильной,
Хоть слаба и не вышла ростом.

Сплетен, слухов, вранья пропеллер
Бьёт по жиже в гнилом болоте…
А ко мне прилетал Рокфеллер
В воскресенье на вертолёте.

Говорил, выходи, мол, замуж
За меня — будешь жить, как в сказке.
Я в ответ — нет, куда уж нам уж
Продаваться за ваши ласки,

Вы богатством-то не маните,
Не хочу я такого мужа.
Вы противны мне, извините,
Да и замужем я, к тому же.

А Рокфеллер — ах так? Ну что же,
По-хорошему не согласна,
Мы тогда по-плохому можем —
Позабудешь, что жизнь прекрасна.

Погрозил кулаком косматым
И умчался. А я осталась,
Хохоча и ругаясь матом.
Ты там не был. Такая жалость!

На холодном ветру мурашки
Пробегают по тонкой коже.
Googl, мне страшно. Мне очень страшно.
Не забудь меня, если можешь.

Дорога домой из театра. 05.10.2014

Мы шли сквозь осень, вспоминая лето.скамья
Октябрьский ветер дул всё холодней.
И небо было бронзового цвета
От туч и мегаполисных огней.
Блеск жёлтых листьев, дождевые капли…
Автомобилей редких миражи…
Мы шли и говорили о спектакле,
Прекрасном и коротком, словно жизнь.

ВАКАНСИЯ

Служба кадров. — «Доктор, пройдите!ладошки
Вы уволены. Подпишите.
Вот вакансии, поглядите.
Сообщите, что Вы решите.»

Я не первая в этом списке,
И за мною людей немало.
Со спокойствием олимпийским
Я отвечу: «Давно мечтала.»

У начальника взгляд парторга.
Не поймёт он, чему я рада. —
Я пойду в санитары морга.
Это будет мне как награда.

Мы о милостях не просили.
Доработали до итога.
Мы, врачи великой России,
Потеряем в деньгах немного.

Но зато на новой работе
Мы бригадный подряд устроим.
Будут трупы у нас в почёте.
Мы дождёмся своих героев.

Предстоит им юдоль печали.
Позабочусь, без сожаленья,
Чтоб из жопы у них торчали
Эти наши уведомленья!

И не будет ни слёз, ни торга.
И не буду я милосердна.
Всё. Иду в санитары морга.
Говорят, что они бессмертны.

РАДУГА ВО СНЕ

Опять во сне мои умчались мыслирадуга двойная над мауи
К земному раю, к сказочной нирване.
Там радуги двойное коромысло
Как арка, по колено в океане.

Там поцелуи волн нас ждут с тобою,
Гитарный звон, цветастые рубахи…
Там в бесконечном медленном прибое
Гигантские играют черепахи.

Недолог отдых — черепах на помощь
Ждут сёстры в фиолетовых глубинах,
Чья миссия священна. Ты же помнишь,
Наш рай лежит на их могучих спинах.

Вином из ананасов с мягким хлебом
Насытившись, рай безмятежно дремлет,
Не зная, что атланты держат небо,
Покуда черепахи держат землю…

Быть может, нету никакого смысла
Мечтать о рае, без гроша в кармане,
Но радуги двойное коромысло
Над Мауи стоит. И ждёт. И манит.

ВРАЧЕБНОЕ ПРЕДВЫБОРНОЕ (страдания)

Предсказуемо печально —взгляд
Как бывало уж не раз, —
Завтра вызовет начальник
И преступный даст приказ.
Но найдёте вы едва ли
Возражения слова —
Столько раз ему кивали,
Что привыкла голова.
Глядя в пол, согнув колени,
Молча, не в ладу с собой,
Побредут завотделений,
Как бараны на убой.
Оправдают ожиданья,
Не ответят «не хочу»,
Отследят голосованье
И доложат главврачу.
Выполняются задачи,
продолжается враньё…
А душа кричит и плачет.
Но не слушают её.

ПРИЗРАК ОСЕНИ

Тает август. И мнедельфины и я
Скучно думать об этом.
Призрак осени входит в пустой кабинет.
Он бредёт по стране,
Где врачам и поэтам
Ни зимою, ни летом спокойствия нет.

Убывающий день
В холодеющем небе…
Пахнет мёдом и яблоком утренний дождь.
Всё круги на воде.
Всё заботы о хлебе,
Что так труден и горек, когда не крадёшь.

Что же ты загрустил,
Мой непризнанный гений?
Иль под дудку чужую не сладко плясать?
Ты себя не простил,
Ты мне плачешь в колени.
Дождь, как очередь в спину, нам шлют небеса.

Где тюрьма, где сума,
Что нас всех ожидает?
Чем оплатим безумство жестоких затей?
И Россия сама
Безутешно рыдает,
Как беспутная мать на могиле детей.

ПОТОП

Ты под дождём стоишь,solnechnyiy-zaychik.jpg
в лёгком платьице,
Ветер бьёт ледяной,
Мир шарабаном 
под горку катится,
Страшно тебе одной,

Плачь ли, кричи ли,
никто не явится,
Ливень кругом и тьма.
Будь ты уродина
иль красавица,
А выплывай сама.

Будь ты глупышкою
или умною,
Молнии всё равно.
Небо обрушится
болью шумною
И повлечёт на дно.

Тонкую спинку
упрямо выпрямишь.
Стоит ли зря стенать?
Может и выживешь,
может выплывешь…
Если бы только знать!..

ГУСАРСКАЯ ПЕСЕНКА

Ну что, гусар, совсем беда? —конная полиция
Не сладок хлеб, горчит вода,
из никуда и в никуда
проходит время.

А почему? — ответ простой —
уныл и долог твой постой,
рукой махни избе пустой,
и — ногу в стремя.

И будет путь, и будет бой,
и конь весёлый под тобой,
и каждый день пари с судьбой
на чёт и нечет.

Тебе бы девок целовать,
а ты — в седло и воевать,
что будет завтра, наплевать —
никто не вечен.

КЛЯТВА

Я клялась — Вы помните? — Вам,вулкан
что не буду плакать, прощаясь.
В страшном Шереметьево-2
Я сказала Вам: «Обещаю.»

Эту клятву, с мыслью о Вас,
пронесла я. Слово сдержала.
Не рыдала я всякий раз
там. Когда друзей провожала.

Понимала, что в никуда.
Понимала, что не увижу.
Но, Вы слышите, никогда
Не лила я слёзную жижу!

Вы боялись пустой молвы.
Я шептала Вам: «Не забуду.»
Так не плачьте теперь и Вы,
возвратившись ко мне. Оттуда.

СОНЕТ

Не о любви… Совсем не потому,solnechnyiy-zaychik.jpg
Что о любви мне думается мало.
Есть много слов, что только одному
Могу сказать. Но так и не сказала.
И не скажу, наверно, никогда,
Чтоб тонкий смысл их речью не калечить.
Молчу с тех пор, как прошептала «да»
При самой первой, давней нашей встрече.
Предвижу всё, что завтра суждено.
Я так устала, милый мой, сражаться.
Наш хрупкий мир эффектом домино
Уже охвачен. Мне не удержаться.

Но знай всегда, пускай меня уж нет,
Всё то же «да» звучит тебе в ответ.

ОКСАНЕ

Возможно, в отпуске, вдали от суеты,оксана нестеренко
Где время тянется медово и беспечно,
В свой день рождения поймёшь внезапно ты,
Что всё кончается. Лишь детство бесконечно.
Оно влечёт нас в мир фантазий и затей, 
В нём — радость, вера; в нём — способность удивляться,
И возрождаться. И в чертах своих детей,
Как птица Феникс, вновь из пепла появляться.

ЭПИЛОГ

Рада я. Всему. стрижка
Рада.
А куда девать
боль-то?
Да, меня кормить
надо,
Но ведь не кормить
только!

Мало от меня
шума?
Мне твой мир взорвать,
может?
Я ещё могу
думать,
Да и говорить
тоже.

Сунь в карман свою
фигу.
Каждый по себе
судит.
Если напишу
книгу,
Лень тебе читать
будет.

Если посажу
сад я,
Ляжешь ты поспать
в травке,
Если отыщу
клад я,
Ты его пропьёшь,
так ведь?

По утрам орут
галки
По ночам галдят
бабы.
А джакузи мне
жалко…
Всё-таки мечта.
Как бы.

Хочешь, полечу
к звёздам?
Будешь ты махать
вслед мне.
Поздно. Всё уже
поздно.
Вот он. Эпилог.
Летний.

ПУТНИК. XXI ВЕК.

О чём страдаешь,DSC_2436
ты, всадник пеший?
Куда шагаешь?
Камо грядеши?

Все пали кони.
Всё круче тропы.
Они, ты понял, —
лучи Голгофы.

Легко, неспешно,
без сожаленья,
идёшь, безгрешный,
на искупленье.

Босой, без рясы,
стезёй проклятой,
от пятой расы
к колонне пятой.

ДРУГОЙ

Прости меня, пожалуйста, прости,стрижка
Но так уж в нашей жизни получилось,
Что есть Другой. Он мне чужой почти,
И ничего меж нами не случилось
Такого, чем расхожая молва
Могла бы насладиться, нам на горе.
Но я его молитвами жива,
Как тысячей притоков живо море,
Он дышит мною, именем моим.
Он боль моя. Он больше, чем любим.

Как ангел, он летит за мною вслед,
Держа в руке гранатовый браслет.